Те, кого мы называем террористами, испытывают огромную обиду и ненависть. Они страдают и потому используют энергию своей ненависти как мотив к действию. Но это не значит, что люди, которых террористами не считают, свободны от ненависти. У кого ее нет? У какой стороны конфликта нет заблуждений? В наших глазах мы – праведники, идущие по верному пути, без порицания, без ненависти. А противоположную сторону мы рассматриваем как угрозу цивилизации или глобальной безопасности. Сейчас более чем когда-либо необходимо вооружиться мечом понимания, чтобы освободить себя и других от подобных ярлыков. Одна сторона навешивает ярлыки на другую, а другая отвечает тем же – в итоге они противостоят друг другу или даже убивают друг друга во имя Бога, демократии, свободы или цивилизации…
…Когда шла война во Вьетнаме, Америка отправила на фронт полмиллиона солдат, и они убили много вьетнамцев. Они уничтожали наши деревни и наших детей. Около пятидесяти тысяч американских солдат погибли, а многие сотни тысяч после возвращения в Америку сильно болели и нуждались в серьезной психотерапии. Моя практика заключается в том, чтобы воздерживаться от ненависти к этим американским солдатам, воевавшим во Вьетнаме, – ведь они тоже стали жертвами политики, в которой нет ни здравого смысла, ни сострадания. Всякий раз, когда мы приезжаем в Америку, чтобы проводить ретриты, мы предлагаем американским ветеранам принять в них участие, чтобы исцелиться и начать жизнь заново. Многие впоследствии вернулись во Вьетнам и помогали восстанавливать страну, возмещать нанесенный ей ущерб. Прощение возможно. Это мой собственный опыт. Я претерпел много несправедливости и страданий. Я пережил войны. Люди поступали несправедливо по отношению ко мне и моему народу. Если мы видим страдания тех, кто причинил нам боль, – сочувствие и прощение возможны. И когда мы понимаем это, у нас появляется сострадание; мы способны прощать.
Тит Нат Хан
